О дилеме, куда ехать — в Малави или Замбию, я уже писал. Вопрос висел в воздухе, и мы решили оставить его там, до того момента, пока не упремся в него. До упора было еще пара дней пути. Ночевать остановились в чудном месте «Piponi Camp Site» на берегу Индийского океана.

Стандартный подъем в 7-00. Завтрак. В 8-00 пошли вниз. 20 км к старту и одновременно к финишу прошли на одном дыхании. Разборки с чаевыми. Торжественное вручение дипломов. Неторопливое ожидание машины, лежа на травке и играя «в слова». К тому времени игра «в слова» уже стала практически спортом и вызывала нешуточные споры.

Вечером, уже воссоединившись и готовя ужин, встретили поляка, тоже путешествовавшего на машине. Тщательно изучив апгрейд его машины и сдвинув столы, сели ужинать. Мимо пробежала ящерица. Половина тела с головой, ярко фиолетового цвета, вторая часть с хвостом ядрено синяя. То ли от обильной пищи то ли она и в самом деле такая? Спалось хорошо.

Килиманджаро

В начале первого встали, специально на час позже чем все, что бы не толкаться боками. Попили чаю. Я съел таблетку от головы и натянул на себя побольше одежды, запасся водой. Готовы к выходу. Гид спросил про таблетки от головы показывая на веселого швейцарца. Тот сидел держа голову в руках и покачиваясь. Дали 4 таблетки. Объяснили 2 сейчас и 2 наверху. Вышли на улицу. Двинули. Впереди гид. Идем очень медленно, периодически останавливаемся. Подъем делиться на две основные части. Первая это от лагеря резко вверх до почти 5700 и дальше по достаточно пологому гребню до вершины 5895. Идти тяжело, пошатывает. Очень хочется спать. Во время коротких перерывов засыпаю, облокотившись на палки. На 5700 вышли за 5 часов. Дальше дорога по гребню часа полтора. Восход преобразил спавшие до этого горы, выделяя контуры, подрисовывая облака и высиняя глыбы ледников. Для меня эти полтора часа оказались труднее всего. Уже яркое к этому времени солнце слепило в глаза. Хотелось только спать. С разных сторон к вершине тянутся разноцветные струйки людей идущих по другим маршрутам к той же цели. На вершине все объединяются в общую устало-праздничную суету. Фото на память. Флаги экспедиции. Спасибо спонсорам. Дорогу по гребню назад проскочили быстро. Встретили швейцарца, чуть-чуть не дошел. Вниз к лагерю буквально слились по каменисто-сыпучему склону. Дошли до лагеря, колени отваливались. Завалились на койки. Через час встали. Обед. Мне кушать не захотелось. Выпил еще таблетку. Встали пошли дальше. На спуске базовый лагерь один, на 3700. Добрались до него уже достаточно спокойно. Подошел гид, поздравил нас с победой и сказал, что завтра нам необходимо будет рассчитаться с ним и с его командой. Мы удивились, так как перед стартом полностью в американской валюте (от местной отказались напрочь) рассчитались в турагенстве. Хочу пояснить. Здесь каким-то образом совмещается обязательность оплаты чаевых с полным отсутствием информации об этом. Все это на уровне слухов, про бумаги я даже не говорю, которые ходят среди восходящих и выливающихся уже внизу вполне определенной суммой. Мы к этому были не готовы и, решив, что утро вечера мудренее, стали играть в слова.

Спалось не очень. Вышли как обычно, часов в восемь. Лощины с прикольными деревьями уступали место совершенно голым каменистым пейзажам с ослепительной синевой неба и причудливо меняющимися картинками облаков. В лагерь добрались часам к двум, набрав еще километр. Высота 4700. Голова трещит. Поселились в одной из комнат каменного барака с двумя бурными австралийцами и четырьмя канадцами. Подошел швейцарец, идущий параллельно всегда в возбужденно-обкурено-веселом настроении. Планы на завтрашний день большие. Хорошо бы поспать, получается не очень. Влупил дождь, переходящий в снег. Подошли корейцы. Пара. Обоим за 50. Мокрые. Глаза выпученные, взгляд отсутствующий. Походили, постукались о стены, вроде уселись. Вышел на улицу. Вид вокруг суровый. Мысли философские. Вопрос «зачем» прикладываю сначала на себя. Прибросил несколько вариантов ответа. Сгодится. Зачем это им? По дороге туда и уже позже на обратном пути встречаются мужчины и женщины явно к 70. Мысль о том, что они туда идут, вызывает у меня уважение. Кто-то скажет «придурки» и тоже будет, наверное, прав. Залез в спальник. С такими мыслями и провалялся до 12 ночи.

Во второй день местность поменялась. Деревья значительно уменьшились в размерах. Лианы исчезли. Мох перестал свисать космами и скромно лепился где только можно. Дорога стала каменистой. По деревянным мосточкам перешли несколько небольших речек, журчащих непривычно чистой водой.

На встречу идут люди с утомленно-счастливыми лицами видимо от того, что сделали это. Немного неестественно на этом фоне выглядело лицо здоровенного белого мужика, ехавшего с закрытыми глазами и вперед ногами на специальной тележке. По смеху и щебетанию везших его портеров я подумал, что с ним будет все хорошо.

Появились прикольные растения, сначала одинокие, а затем рощицы, напоминающие невысокие пальмы с роскошной шапкой на бутылочнообразном стволе. Набрали еще километр и остановились в красивом месте на склоне, чуть выше плотных, объемных облаков, отрезающих нас от оставшегося внизу мира.

Аруша. Танзания. 5-ое февраля. Вечер.

Здесь говорят не Танзания, а ТанзанИя, с ударением на «и». Федор рассказал мне, чем отличаются танзанийцы, например, от кенийцев. Кениец в баре скажет — «дай пиво!», а танзаниец — «дайте пиво, пожалуйста», в общем — вежливые они. Позавчера, сука, один такой «вежливый» оторвал зеркало, когда мы стояли в пробке. Я замешкался, но погнался все-таки. Машина посреди улицы, со мной еще человек пятнадцать бежит, то ли сочувствующие, то ли сообщники. Не догнал. Поскользнулся. Упал. Очки поцарапал дорогие, Julbo. Федя — наполовину танзаниец, наполовину москвич. Лысый, с бородкой, с серьгами в обоих ушах, внешность — плакатная. Живет тут 15 лет, с перерывом на три года в Мюнхене. Герл-френд - голландка (голландцев тут много), бывшая управляющая нашего кемпинга, бывшая герл-френд его хозяина-шотландца… Запутано тут все у них. Федя из России свалил сразу после школы. Учился, похоже, неплохо. Говорит с акцентом, но удивительно правильно, писателей цитирует, все образование — 10 классов. Строительно-мебельный бизнес. Мебель делает из старых лодок, которые скупает у рыбаков на побережье. Раньше катал американцев на лошадях по склонам Килиманджаро. Спрашиваю, как с местными ладит. Он мне — анекдот, типа продают мозги разных национальностей, а африканские — самые дорогие. Покупатель спрашивает, мол, почему? Ему отвечают — потому, что «never used before». В кемпинге — клуб-кабак, популярная местная белая тусовка. Вчера была благотворительная попойка в честь местного английского (?) недавно умершего антрополога. Он по рассказам был веселый, пьяный и небогатый. У него осталось пять детей от танзанийской супруги, один из них, говорят, скорее всего — его. Я решил мероприятие пропустить. Сижу третий день под одной и той же тростниковой крышей, провод из машины к ноут-буку, иногда wi-fi халявный появляется, но редко и слабо, к вечеру начинаю спирт разбавлять апельсиновым концентратом. Маршрут дальнейший потихоньку составляю. Ехать нам в Мозамбик, или ну его на фиг? Или лучше через Замбию — Зимбабве? А если — да, то чем там сам себя радовать? Сегодня, правда, часа три развлекался. Решил от скуки поползать под машиной. В результате совершил выгодный обмен. Поменял лопнувшую заднюю пружину и почти 200 баксов на новую. Народу понаехало. Подходят — интересуются. О-о, Украина, Россия, в какую сторону едешь, спонсоры, миссия или так, just for fun? Just for fun. Но никто сильно не удивляется. Немка подсела немолодая, из Амстердама. Последние полтора года жила в ЮАР, работала полулегально шкипером, возила туристов на китов смотреть. После Африки на Яву собирается, к бой-френду. Рассказываю ей про паром из Египта в Судан. Говорю — каждую неделю на нем 4-5 машин, тех, что в Кейптаун едут из Европы. А она — «всего то? Я думала их больше намного». Ее сменило юное южно-африканское создание. Оно работает гидом на «оверланде» и очень быстро тараторит, так, что я не все понимаю. Но в Зимбабве, говорит, ехать надо. Почти убедила. Ни с того ни с сего вспомнил о таблетках антималярийных. Когда я их последний раз пил в Кении или все-таки в Уганде?

Часам к 11 нас привезли на гору. После выполнения всех необходимых формальных процедур и получения стандартного инструктажа от гида, из которого я ничего не понял, мы стартанули.

Первая часть пути пролегала по джунглям. Тропа шла через лес со сказочно исковерканными огромными деревьями, переплетенными лианами и покрытыми дремучими мхами. Через 5 часов достаточно быстрой ходьбы, и набрав километр, вышли на обустроенную площадку для ночлега. По дороге нас застал тропический ливень. Пол часа простояв под полузавалившимся здоровенным деревом и все равно промокнув насквозь, поняли, почему у гида был с собой зонтик. Чувствовали себя хорошо, поэтому, не дожидаясь ужина и отпросившись у гида, сходили на кратер находящийся в стороне от основного маршрута.

С утра мы двинули в офис и путем достаточно сложных манипуляций с перерывами договорились об одной из локальных целей нашей поездки — восхождении на «Килиманжаро». Желающих было трое. Гена, Вадик и я. Старт был назначен на завтрашнее утро. Поэтому день мы провели в африканско-замедленном постирании подпорченных жарой тряпок и прикручивании к машине отпавших запчастей.

К концу дня со стороны открытой площадки послышались звуки джаз-банды готовившейся к послезавтрашнему концерту. Экзотического вида полная негритянка выдавала из себя завораживающей диапазон звуков, сопровождая их ломаными, в такт музыке, движениями тела. Потом маленький бородатый мужчина сильным голосом исполнил несколько композиций в стиле кантри. Потом пришел Федор. Потом мы пошли сном готовиться к завтрашнему мероприятию.

Мы в Аруше, в Танзании. Завтра, втроем (Андрей там уже был) стартуем на Килиманджаро. Маршрут на 5 дней и что-то подсказывает, что со связью и инетом там будет не очень хорошо). Спустимся — отчитаемся.