На утреннем совете был выдвинут тезис о том, что мы недостаточно ознакомились с сирийской кухней. С кебабами мы уже сталкивались, но дальше дело не продвинулось. Чтобы детальней изучить суть вопроса, Андрей выбрал столовую с чисто сирийским названием «Нил» и заманил нас внутрь. Мы сели за стол и огляделись. По-английски надписей не было, а по-арабски мы выучили только цифры. Решение пришло быстро. Андрей заглянул в тарелку к типичному представителю сирийского трудового народа, сидевшему за соседним столом, и почему-то решив, что это и есть квинтэссенция местной кухни, заказал ее нам.

Дальше

Парни фоток прислали

Ещё фото

Рано утром Алексей и Вадим, вооружившись лопатой и прочими принадлежностями, пошли фотографировать рассвет. Солнце застигло их у северных ворот. Нечеткие контуры стен приобрели свой естественный облик, и в орнаменте портала, чуть пониже виноградных гроздьев и листьев стала явственно читаться надпись «здесь был Вася». Этой тривиальной фразой наш соотечественник пытался выразить восхищение предметом, достойным и более пространных эпитетов, но, по бедности своего лексикона, ограничился тремя словами. Хорошо, хоть не тремя буквами.

Крепость представляла собой прямоугольник 550 на 400 метров. Отличная сохранность крепостной стены и большинства башен прекрасно дополнялись полным отсутствием туристов и местных жителей. В центре города мы обнаружили огромные подвалы, уходящие вглубь на 15 метров. Размер их поражал воображение.

Прогулявшись по крепостной стене, мы спустились вниз, собрали лагерь и поехали в Пальмиру. Здесь все было иначе. Назойливые арабы, шнырявшие взад-вперед на допотопных мотоциклах, предлагали всевозможные виды товаров и услуг. Их пешеходные собратья не уступали им в проворности.

Излюбленное место европейских романтиков 19 века встретило нас двумя рядами разрушенных колонн, обозначавших центральную улицу и храмом Бела-Ваала, главного божества всепальмирского значения. Путеводитель советовал провести здесь хотя бы один полный день, но нам виделось иначе, и уже через два часа мы ехали в Хомс. Здесь и остановились на ночлег.

Дальше

Обязанность будильников взяли на себя муэдзины, дружно взявшиеся напоминать правоверным о начале молитвы. Красивый сон оборвался на самом интересном месте, уступив место суровой действительности. Вадим выскочил на балкон и принялся фотографировать дома и горожан, спешивших по своим делам. После вчерашнего диспута с Андреем у него слегка болела голова, чего не скажешь о нас с Алексеем: в диспуте мы почти не участвовали, поэтому были бодры и рвались в бой.

Дальше

В пять вечера были на границе. Ставшая почти родной за все это время страна не хотела отпускать своих новых родственников, поэтому выехать удалось лишь с четвертого раза. Первые три были неудачными, и каждый раз проезжая мимо манящих витрин «дьюти фри» я думал: «черт побери, а ведь неплохое место для ночевки!».

Сирийская граница — это отдельная песня. Здание, в котором оформлялись визы, являло собой нечто среднее между автовокзалом захудалого городка и деревенской конторой. Внутри, под большими плакатами с надписью «no smoking» толпились люди разных народностей и вероисповеданий мужского пола с дымящимися сигаретами в зубах. Не курил только один человек: немолодой уже мужчина с задумчивым взглядом, фотография которого одиноко висела в рамке на стене. Дым наполнял комнату и разъедал глаза. Мы протиснулись к окошку и услышали «подождите 10 минут».

Прошел час. Мы робко напомнили о себе и в ответ получили бланки для заполнения. Дальше все пошло своим чередом и вот мы счастливые обладатели сирийских виз. Напоследок, желая блеснуть знанием английского языка, таможенник высунул нос из нашего багажника и торжественно произнес «welcome» и неопределенно махнул в темноту.

Дождь разошелся не на шутку, ночевать поехали в Алеппо. Отель, в котором мы остановились, находился в исторической части города, и мало изменился с тех пор, когда монголы разграбили и сожгли город. Об этом свидетельствовали почерневший фасад здания и служащий отеля, который отобрал у нас паспорта, выдав однако взамен кусочек мыла. Увидев душевую комнату, мыться нам как-то расхотелось, и мы отправились бродить по ночному городу.